Заявление Председателя Банка России Эльвиры Набиуллиной по итогам заседания Совета директоров 24 апреля 2020 года
Сегодня Совет директоров решил снизить ключевую ставку на 50 б.п., до 5,50% годовых. Это означает переход в область мягкой денежно-кредитной политики, и мы допускаем возможность дальнейшего снижения ключевой ставки при развитии ситуации в соответствии с обновленным базовым прогнозом Банка России.
В основе сегодняшнего решения лежит кардинальный пересмотр нашего взгляда на развитие экономики и динамику инфляции на ближайшие три года.
Со времени прошлого Совета директоров по ставке произошло три события, определивших наш взгляд на ситуацию. Все они главным образом связаны с распространением пандемии коронавируса. Во-первых, это значительный спад в мировой экономике. Во-вторых, это еще один раунд существенного снижения цен на нефть, несмотря на новую сделку ОПЕК+. В-третьих, это введение ограничительных мер в России. В результате большое количество предприятий не работает или перевело сотрудников на дистанционный режим. Многие граждане находятся в режиме самоизоляции.
Из положительных моментов отмечу некоторую стабилизацию по сравнению с мартом ситуации на мировых финансовых рынках, которая произошла во многом благодаря действиям центральных банков стран с резервными валютами.
В связи со всеми изменениями мы полностью пересмотрели наш экономический прогноз. И решение, которое мы сегодня приняли, базировалось именно на прогнозе, а не на той последней статистике, которую мы получаем. Статистика все еще отражает ситуацию месячной давности, и она недостаточно информативна с точки зрения оценки будущих трендов. При построении прогноза мы скорее ориентировались на опережающие индикаторы ситуации в экономике, такие как данные о потреблении электричества, финансовых потоках, расходах населения, а также на опыт других стран, где пандемия начала развиваться раньше.
Остановлюсь на основных предпосылках базового прогноза.
Мы заложили в прогноз консервативный взгляд по ценам на нефть, особенно в текущем году. Предполагаем их медленное повышение в среднем с 15 долларов США за баррель в II квартале до 25 долларов США за баррель в IV квартале. Накоплены огромные запасы нефти, произошло глубокое падение глобального спроса. Это будет сдерживать восстановление нефтяных цен даже в условиях стопроцентного выполнения новых соглашений ОПЕК+. Далее на прогнозном горизонте ожидается постепенный рост цен на нефть до 45 долларов США за баррель в 2022 году по мере восстановления мирового спроса и снижения запасов.
Продолжительность пандемии коронавируса и действия ограничительных мер в России и мире — другая ключевая предпосылка прогноза. В наших расчетах мы полагаем, что постепенно в II квартале большинство ограничений будет сниматься или существенно смягчаться. Тогда в
Нормализация ситуации в экономике будет происходить постепенно. Если прямой негативный эффект ограничительных мер приходится в основном на этот квартал, то их вторичные эффекты еще будут проявляться в дальнейшем. По результатам наших опросов, более 80% предприятий в различных отраслях испытывают на себе влияние пандемии коронавируса и ограничительных мер. Их деловые настроения существенно снизились. Потребуется время, чтобы восстановить бизнес-процессы, логистические и производственные цепочки, компенсировать произошедшие потери в прибылях и доходах, нарастить резервы и сбережения, в той или иной мере использованные в II квартале. Это наряду с неопределенностью развития внешних условий будет сдерживать производственную, инвестиционную, потребительскую активность. В этих условиях объем ВВП в
В целом за 2020 год, по прогнозу Банка России, ВВП снизится на
Экономический рост в
Способствовать восстановлению экономики и внутреннего спроса также будет смягчение денежно-кредитных условий под влиянием проводимой денежно-кредитной политики. Это поддержит кредитование, темп роста которого повысится с
По нашим оценкам, смягчение денежно-кредитной политики необходимо для поддержания годовой инфляции вблизи 4% на прогнозном горизонте. Падение внутреннего и внешнего спроса в текущем году будет существенно сдерживать инфляцию, что без дополнительных мер денежно-кредитной политики создает риски ее значительного отклонения вниз от цели в 2021 году и на среднесрочном горизонте.
Дезинфляционное влияние слабого спроса уже в этом году компенсирует эффект временных проинфляционных факторов — ослабления рубля и наблюдавшегося повышенного спроса на отдельные товары. Вызванный этими факторами рост инфляционных ожиданий мы также оцениваем как временный.
Мы учитываем, что влияние спросовых ограничений на инфляцию будет устойчивым и продолжительным. С учетом лагов действия денежно-кредитной политики необходимо действовать уже сейчас. По нашему прогнозу, в условиях смягчения денежно-кредитной политики годовая инфляция будет в интервале
Что касается платежного баланса, то в этом и в 2021 году мы прогнозируем снижение до отрицательных значений сальдо счета текущих операций (до 35 и 18 млрд долларов США соответственно). Это происходит за счет сильного сокращения экспорта, вызванного падением внешнего спроса, а также снижением экспортной выручки, прежде всего от продаж нефти.
Обращу внимание, что временный переход к отрицательному сальдо текущего счета — это ожидаемый эффект при существенном снижении цены на нефть в тех условиях, когда действует бюджетное правило. Средства от продажи иностранной валюты в рамках бюджетного правила позволяют оказать поддержку экономике и внутреннему потреблению. В такой ситуации сокращение импорта происходит в меньших масштабах, чем уменьшение экспорта из-за снижения цен на нефть. В результате сальдо текущего счета снизится до отрицательных значений. В 2022 году, когда цена на нефть превысит цену отсечения, сальдо текущего счета снова станет положительным и произойдет переход к накоплению резервов за счет покупки валюты в рамках бюджетного правила.
Мы не ожидаем существенного изменения сальдо финансового счета по частному сектору на прогнозном горизонте. По нашим оценкам, отрицательное сальдо финансового счета по частному сектору снизится с 18 млрд долларов США в 2019 году до 15 млрд долларов США в текущем году. Это связано с падением ВВП и сокращением доходов экономики, а также снижением возможности для заимствований на внешних рынках в конце I — начале II квартала в условиях возросшей волатильности и неопределенности. В дальнейшем по мере стабилизации ситуации на глобальных рынках потенциал для внешних заимствований будет восстанавливаться и это отразится в снижении отрицательного сальдо финансового счета по частному сектору до 10 млрд долларов США в
Безусловно, у этого базового сценария есть много факторов неопределенности. Они касаются и продолжительности ограничительных мер в России и мире, и скорости восстановления мировой и российской экономики. Также могут возникать новые вспышки волатильности на глобальных финансовых или товарных рынках. Поэтому при обсуждении решения по ключевой ставке и ее траектории мы учитываем задачу поддержания финансовой стабильности.
Как я уже отметила, в базовом прогнозе мы заложили только уже принятые Правительством бюджетные решения. Мы допускаем, что в дальнейшем могут быть приняты дополнительные решения по поддержке экономики. Это будет способствовать смягчению последствий ограничительных мер для населения и бизнеса, ускорит возвращение экономической деятельности к нормальному режиму, а также снизит риски отклонения инфляции вниз от цели в предстоящие кварталы. В ходе обсуждения решения по ключевой ставке мы рассмотрели модельные оценки влияния таких дополнительных бюджетных мер на ВВП, инфляцию и траекторию денежно-кредитной политики.
Безусловно, мы будем учитывать возможные изменения в бюджетной политике, в глобальной и российской экономике при дальнейших уточнениях нашего базового сценария. Тем не менее наш текущий анализ показывает, что практически во всех возможных вариантах сценария просматривается пространство для смягчения денежно-кредитной политики, в том числе и в случае некоторого дополнительного расширения бюджетных мер поддержки экономики.
Совет директоров исходит из наличия потенциала для снижения ключевой ставки, и на заседании обсуждались варианты действий на текущем и ближайших заседаниях. Обсуждение показало, что при таком неординарном развитии событий подстраивать политику небольшими шагами, как мы привыкли, может оказаться недостаточным. Для возвращения инфляции к цели и стабилизации ситуации в экономике могут потребоваться более решительные шаги. На сегодняшнем заседании мы приняли решение снизить ключевую ставку на 50 б. п., до 5,5% годовых. Мы продолжаем видеть пространство для дальнейшего смягчения денежно-кредитной политики на ближайших заседаниях.
Отмечу также, что с учетом изменения ключевой ставки мы приняли решение снизить с 4,0 до 3,5% годовых процентную ставку по новому механизму Банка России по поддержке кредитования субъектов малого и среднего предпринимательства, введенному несколько недель назад. Мы рассчитываем, что это дополнительно повысит доступность кредита для малых и средних предприятий, положение которых оказалось наиболее уязвимым в непростых условиях.
В заключение скажу, что сейчас особенно важны своевременные, даже упреждающие решения, для того, чтобы не только ограничить негативные тенденции в экономике, но и создать условия для более быстрой нормализации экономической ситуации после снятия ограничительных мер. От этого будет зависеть и динамика инфляции, и траектория восстановления экономики. Поэтому Банк России оперативно в постоянном режиме оценивает эффекты уже принятых решений и готов предпринимать дальнейшие шаги. Как в сфере денежно-кредитной политики, так и по другим направлениям своей деятельности.
Спасибо большое!
Сессия вопросов и ответов для СМИ
ВОПРОС (РИА Новости):
В пресс-релизе говорилось, что произойдет снижение ВВП во втором квартале текущего года. Насколько глубоким может быть спад во втором квартале? Может ли он достигать двузначных значений? На одной из прошлых пресс-конференций вы говорили, что удастся избежать рецессии в текущем году. Сохраняете ли вы этот прогноз?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Действительно, в нашем базовом прогнозе мы считаем, что основное снижение ВВП, основной удар придется на второй квартал. Наши текущие оценки — что во втором квартале ВВП может снизиться (в годовом выражении на величину. — Ред.) до 8%, но затем начнется постепенное восстановление экономики. И поэтому третий квартал будет лучше второго, четвертый — лучше третьего. Тем не менее восстановление экономики будет происходить плавно, и даже за третий—четвертый кварталы не будет отыграно то падение, которое будет во втором квартале. Поэтому в целом по году мы ожидаем отрицательных темпов экономического роста, я уже сказала о цифрах. При этом рецессии мы действительно можем избежать, если третий квартал будет лучше второго. И это наш базовый прогноз.
ВОПРОС (агентство «Интерфакс»):
Когда квартальные и годовые темпы динамики ВВП выйдут опять в плюс? Чем вызван оптимизм Банка России по поводу роста российской экономики в 2021 году на
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Квартальные темпы, если мерить квартал к кварталу: наш базовый прогноз исходит из того, что в третьем квартале мы выйдем на положительные темпы роста квартал к кварталу. Годовые темпы роста в этом году при этом останутся отрицательными. В 2021 году они будут уже положительными. Я не считаю, что эта оценка супероптимистичная, потому что в 2021 году будет восстановление экономики. Но тем не менее оно не позволит полностью компенсировать падение экономики в 2020 году. Мы исходим из того, что постепенно, не сразу по-разному в разных регионах будут сниматься ограничительные меры. Мы будем уточнять свои прогнозы по мере развития ситуации. Здесь очень много действительно зависит от того, как будет развиваться эпидемиологическая ситуация, и, соответственно, от того, как будут работать эти ограничительные меры, много неопределенностей. Но я уже сказала, какой у нас базовый прогноз.
ВОПРОС (газета «Известия»):
Сегодня опубликован только базовый сценарий. Вы говорили, что на Совете директоров будут рассмотрены все. Какие показатели по нефти были заложены в пессимистический, оптимистический сценарий, какова вероятность реализации именно базового сценария?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Мы действительно рассматривали разные варианты, но для того, чтобы выработать свое видение базового сценария и что в качестве гипотез мы можем взять для базового сценария. Мы предположили относительно консервативные оценки по цене на нефть в итоге этого рассмотрения, некоторую траекторию восстановления экономики — и исходя из этого сделали свои оценки. А рисковый сценарий, как мы заранее и объявляли, мы собираемся пересматривать осенью. Понятно, что тот рисковый сценарий, который был, уже устарел. Пока наши предположения, что мы будем делать, это ближе к осени. А сейчас работаем в рамках основного, базового сценария.
ВОПРОС (газета «Коммерсантъ»):
Считает ли Банк России на горизонте двух лет реальным для Российской Федерации стагфляцию — сочетание рецессии и инфляции значимо выше таргета Центрального банка. При каких условиях этот сценарий может быть вероятным?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Мы такой сценарий считаем нереализуемым. Дело в том, что Центральный банк ведет политику инфляционного таргетирования, мы не собираемся от нее отказываться. Это означает, что мы будем держать инфляцию под контролем и не допустим значимого, длительного отклонения инфляции от цели. Поэтому мы не видим рисков стагфляции, когда будет высокая инфляция и низкие темпы экономического роста. Такой сценарий мы не считаем вероятным.
ВОПРОС (агентство Reuters):
Аналитики ожидают снижения ключевой ставки еще на 100 б.п. в этом году. Есть ли такая траектория ставки в пространстве вариантов ЦБ или еще большее снижение?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Еще раз повторю: мы все практически видим потенциал смягчения денежно-кредитной политики. Вопрос — как быстро и когда использовать этот потенциал. И считаем, что действительно есть потенциал снижения ставки, в том числе на уровне 100 базисных пунктов. Но во многом это будет зависеть от развития ситуации, и мы считаем, что потенциал смягчения в большей степени сработает, когда мы будем выходить из периода ограничительных мер. Потому что сейчас предприятия многие закрыты, люди сидят дома, и стимулировать сейчас спрос, когда в основном работают ограничения на уровне предложения, — это может быть менее эффективно, чем стимулировать спрос уже на выходе из ограничительных мер. Но то, что спрос надо будет стимулировать, это безусловно. Мы ожидаем серьезного падения совокупного спроса.
ВОПРОС (газета «Ведомости»):
Во сколько ЦБ в макропрогнозе оценивает влияние антикризисных мер поддержки для ВВП в 2020 году, насколько они снижают падение экономики, как ЦБ будет корректировать свой макропрогноз по мере расширения мер поддержки?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Действительно, объявлен целый комплекс мер поддержки Правительством, для того чтобы помочь гражданам, бизнесу, и мы учитывали уже объявленные меры со стороны Правительства. Безусловно, оценки их влияния на ВВП будут уточняться по мере того, как будет уточняться и эффективность этих мер. Сейчас наша рабочая оценка — что уже объявленные меры поддерживают ВВП где-то в размере 2%. То есть без этих мер падение, конечно, было бы более глубоким. И безусловно, мы будем готовы корректировать свой макропрогноз по мере расширения этих мер. Мы корректируем наш макропрогноз каждый раз к опорному заседанию и будем готовы это делать к июлю.
ВОПРОС (агентство Bloomberg):
Глобальные ставки в мире существенно понижаются, ЦБ тоже смягчает политику, будет ли ЦБ пересматривать диапазон нейтральной ставки в
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Я напомню еще раз, что нейтральная ставка — ненаблюдаемая ставка, и она может быть оценена только приблизительно, на нее влияют различные факторы. Безусловно, есть факторы, которые сейчас должны повлиять на то, чтобы мы снизили свою оценку нейтральной ставки. Мировые ставки находятся на более низком уровне, чем все ожидали. Но при этом мы видим, что премии за риск, в том числе премии за риск для развивающихся рынков, повышаются, и поэтому здесь много неопределенности. Мы не считаем необходимым сейчас пересматривать наши оценки нейтральной ставки. Мы остаемся в рамках прежних оценок. Но еще раз хотела бы подчеркнуть, что наше видение нейтральной ставки не является препятствием для того, чтобы мы проводили смягчение денежно-кредитной политики. Мы можем проводить мягкую политику, когда наша ключевая ставка будет ниже нашей оценки диапазона нейтральной ставки. Именно сейчас это и происходит, и именно поэтому мы говорим, что мы перешли в область мягкой денежно-кредитной политики. Но я думаю, что и по нейтральной ставке мы более детально посмотрим, когда будем обсуждать Основные направления денежно-кредитной политики. Там мы смотрим на более фундаментальные факторы, тренды и ближе к осени будем обсуждать эту тему более предметно.
ВОПРОС (агентство ТАСС):
ЦБ в последние несколько дней заметно нарастил объем продаж валюты на внутреннем рынке. С чем связана такая динамика?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Вы знаете, что наш объем продаж зависит от цены на нефть (в рамках бюджетного правила), и изменение объема продаж связано именно с динамикой цен на нефть.
ВОПРОС («Российская газета»):
Считаете ли вы, что вслед за сегодняшним снижением ключевой ставки банки понизят ставки по вкладам, как это происходит обычно? Или в текущей экономической ситуации они могут отложить это решение или вовсе не снижать их?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Наше решение по ключевой ставке всегда действует с лагом — с лагом отражается на ставках банковских, как на депозитных, так и на кредитных. Сейчас этот механизм может быть видоизменен — весь этот трансмиссионный механизм, что связано с действительно очень нестандартной ситуацией. Банки сами будут принимать решения, как они будут отражать это в депозитных и кредитных ставках. Пока мы видим, что, несмотря на то что кредитные риски возросли, ставки по кредитам не сильно увеличиваются. Ставки по депозитам тоже, несмотря на некоторые изменения, достаточно стабильны. Кроме того, я хотела бы сказать, что в структуре депозитов остается достаточно большая доля таких относительно длительных ставок, связанных с депозитами на год. И при этом мы продолжаем констатировать, что депозитные ставки остаются привлекательными для сбережений населения.
ВОПРОС (газета «Комсомольская правда»):
Снижение ключевой ставки для экономики — это хороший сигнал. Но как известно, она влияет с большим лагом, до 6 месяцев. То есть экономика это почувствует только через полгода. А помощь нужна сейчас. Может, стоит в дополнение к снижению ставок по кредитам, которые и так мало кто в кризис будет брать, использовать методы прямой финансовой помощи бизнесу и гражданам? Например, раздать деньги не в кредит, а бесплатно, под залог будущих налоговых платежей. Как вы относитесь к такому предложению?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Я повторю, что мы поддерживаем прямые выплаты гражданам и бизнесу в сложный период — бюджетные трансферты. Кредиты, кредитные ставки имеют значение, но сейчас для людей важнее прямая поддержка. И мы видим, что и бизнес, и люди опасаются увеличивать на будущее свою кредитную нагрузку. И Правительство применяет такие меры поддержки, это бюджетные меры поддержки — и гранты, и увеличение пособий по безработице, и выплаты особо нуждающимся категориям, и помощь семьям, и так далее. Но просьба не путать это с денежно-кредитной политикой и с так называемыми «вертолетными деньгами», хотя здесь в вопросе это не было сказано, с печатанием денег Центральным банком и раздачей их населению. Во-первых, хотела бы сказать, что никто в мире еще не применяет эти меры — все обсуждают, но никто не применяет меры «вертолетных денег», когда центральные банки печатают деньги и раздают их всем. Но даже если представить, что мы как Центральный банк напечатаем деньги и раздадим их по нулевой ставке, — к чему это приведет? Я напомню
ВОПРОС (агентство «Интерфакс»):
Валюта из ФНБ в рамках сделки по покупке Сбербанка была конвертирована в рубли. Но ЦБ продает эту валюту на рынке при снижении цены на нефть ниже 25 долларов за баррель. Сколько уже ЦБ продал валюты на рынке в рамках этих операций? Принял ли уже решение, что будет делать, если не продаст ее всю до 30 сентября? Будет ли взаимозачет этих операций и приостановленных операций по покупке валюты? Кстати, насколько продлен срок приостановки операций по покупке валюты? Решение о приостановке было 10 марта сроком на 30 дней.
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Действительно, у нас несколько каналов или несколько механизмов продажи валюты. Мы начали упреждающе продавать валюту 10 марта. С тех пор суммарные продажи валюты — все это в рамках механизма бюджетного правила, в том числе операции, связанные с продажей Сбербанка, — вот суммарный объем продаж за этот период составил 5,5 млрд долларов США. При этом регулярные продажи Минфина, которые начались 7 апреля вместо предыдущих покупок валюты, когда у нас цена нефти была выше цены отсечения, вот эти регулярные продажи, они на сегодняшний день составили чуть более 600 млн долларов. Упреждающие продажи, которые Банк России выполнял до того, как Минфин перешел к продажам, — мы это делали, чтобы компенсировать лаг между текущей ценой нефти и операциями Минфина в рамках бюджетного правила, которые ориентировались на предыдущие цены, — вот эти продажи составили 2,3 млрд долларов. Кроме того, продажи в рамках сделки с акциями Сбербанка, где мы компенсировали выпадающую нефтегазовую экспортную выручку, когда цены на нефть Urals были ниже 25 долларов за баррель, это было объявлено 19 марта, вот этот объем продаж составил 2,6 млрд долларов США.
Вот такая структура наших совокупных продаж валюты. Мы примем решение о продаже остатка иностранной валюты, связанной со сделкой со Сбербанком, а также о целесообразности взаимозачета, связанного с приостановлением нами операций по покупке валюты для Минфина, когда мы перешли к опережающим продажам, после того, как стабилизируется ситуация на нефтяном рынке.
ВОПРОС (агентство ТАСС):
Глава ВТБ заявил, что банки могли бы купить допвыпуск ОФЗ при условии удлинения сроков репо. Готов ли ЦБ рассматривать увеличение сроков репо для указанных целей?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Мы уже объявляли, и я повторю, что не исключаем удлинения сроков репо, но не для указанных операций, а в целом мы видим, что есть потребность в более длинной ликвидности в ситуации, когда у банков сокращаются сроки по пассивам, удлиняются сроки по активам, в том числе в связи с реструктуризацией кредитов и физическим лицам, и юридическим лицам. Здесь могут возникать вопросы срочности активов и пассивов. И для того чтобы поддерживать интерес банков к более долгосрочным активам, включая и государственные ценные бумаги, но не только государственные ценные бумаги, мы да, допускаем удлинение сроков репо. И сейчас предметно это обсуждаем.
ВОПРОС (агентство Bloomberg):
30 марта Банк России сообщил о прекращении покупок золота в международные резервы. Можете ли вы разъяснить логику прекращения покупок? Изменились ли представления регулятора о риске этой позиции? Рассматриваете ли возможность начать продавать золотой запас?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Мы действительно достаточно активно наращивали долю золота в золотовалютных резервах для того, чтобы диверсифицировать золотовалютные резервы. Золото в этом отношении действительно уникальный резервный актив, я об этом говорила, который не зависит от действий стран — эмитентов резервной валюты. И для того чтобы диверсифицировать риски, которые имеют не только финансовую природу, но и геополитическую, мы увеличивали долю золота, она находится на комфортном уровне. Мы не считаем нужным начать продавать золотой запас. Зачем? Непонятно. У нас и валюты достаточно. По всем параметрам наши золотовалютные резервы достаточны — и для поддержки импорта, и по соотношению с краткосрочным долгом по всем просто показателям. Поэтому продавать золото мы не видим необходимости. А почему мы прекратили покупку золота — сейчас золото достаточно востребовано на мировом рынке, и это может привести к тому, что будет увеличиваться экспортная выручка и приток валюты на российский рынок. Мы видим, что действительно экспортеры золота этим пользуются. А по нашему представлению о риске позиции по золоту у нас не изменились. Мы понимаем, что золото достаточно волатильный актив, но тем не менее у него есть другие преимущества, о которых я сказала.
ВОПРОС (журнал Financial One):
Карантин и меры властей по самоизоляции граждан становятся все более жесткими. Когда, по оценке ЦБ, можно ожидать «разморозку» экономики? Сколько понадобится времени, чтобы наверстать потери ВВП за этот период? Сколько людей, по вашей оценке, окажутся без работы и как это скажется на инфляции, курсе рубля к концу года?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Здесь несколько вопросов. Но то, как будут сниматься ограничительные меры и как постепенно будет восстанавливаться экономика, переходить в нормальное русло, во многом зависит от развития эпидемиологической ситуации. Это действительно приоритет. И ограничительные меры, мы все с вами прекрасно понимаем, приняты не просто так, а для того, чтобы эффективнее бороться с распространением коронавируса. Мы в базовом сценарии исходим из того, что постепенный выход из ограничительных мер — он, наверное, будет неравномерным по всей стране — будет происходить уже во втором квартале. Это наш базовый прогноз, но все будет зависеть от развития ситуации. И действительно, потребуется время для того, чтобы восстановить экономику, это не произойдет сразу, и вторичные эффекты будут сказываться. На наш взгляд, такое восстановление будет происходить постепенно, положительные темпы экономического роста будут уже в 2021 году, и экономика в этот период будет восстанавливаться.
«Сколько людей, по вашей оценке, окажутся без работы и как это скажется на инфляции, курсе рубля?» У нас есть особенность, в нашей экономике: обычно вот к таким проблемным ситуациям в экономике, к разного рода шокам рынок труда приспосабливается не столько увеличением безработицы — хотя определенное увеличение безработицы, но с исторически низких уровней, может произойти, — а происходит путем адаптации заработной платы. Во многих других странах, особенно в США, наверное, и в Евросоюзе, там больше это отражается на динамике именно безработицы. В нашей ситуации — на динамике самих доходов и самих зарплат, и с этой точки зрения я не вижу, что это каким-то особенным образом скажется на курсе рубля, хотя на курс рубля это все влияет. А с точки зрения инфляции мы видим действительно очень серьезное, очень большое влияние дезинфляционных факторов, связанных со снижением спроса — и внешнего, и внутреннего. Поэтому из-за этого точно инфляция, на наш взгляд, не перейдет в зону выше таргета.
ВОПРОС (агентство Reuters):
Какой бюджетный дефицит заложен в базовый сценарий ЦБ на 2020 год? Какие видит ЦБ риски в том, что все инвестиционные расходы бюджета в текущей ситуации могут быть перенаправлены на социальные нужды?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Безусловно, нынешняя ситуация — она отразится на бюджете. Бюджет сталкивается и с существенным сокращением нефтегазовых доходов, и с существенным сокращением ненефтегазовых доходов. В это время увеличиваются расходы, которые нужны на антикризисные меры. И это приведет к увеличению дефицита бюджета (федерального. — Ред.), может быть, где-то около 6%, наверное, в пределах 6%, по нашей оценке. Но хотела бы сказать: то, что в стране проводилась очень осторожная, взвешенная макроэкономическая политика, которая позволила накопить разного рода запасы, буферы — и Фонд национального благосостояния, такие же буферы есть в финансовой системе, — это позволит поддержать и социальные расходы бюджета в условиях такого серьезного падения доходов.
И если все инвестиционные расходы в текущей ситуации будут перенаправлены на социальные нужды, какие мы риски видим. Да, мы видим, возможно, что некоторые инвестиционные расходы, которые невозможно осуществить в том числе потому, что есть ограничительные меры, ряд предприятий остановлены, они могут быть перенаправлены на социальные расходы, и это поддержит людей в этой ситуации и в конечном счете даст возможность более плавно выходить из периода ограничительных мер, и постепенно будут восстанавливаться инвестиции. Да, мы видим, что инвестиции в этом году будут падать, это естественно в этих условиях. Каких-то особых здесь рисков мы не видим. И рассчитываем на то, что с увеличением горизонта планирования, с большей предсказуемостью и с тем, что начнут восстанавливаться финансовые ресурсы, финансовые потоки, инвестиционная деятельность тоже будет восстанавливаться. Безусловно, государство, Правительство, мы знаем, будет поддерживать важнейшие инвестиционные расходы для того, чтобы предприятия, отрасли продолжали функционировать.
ВОПРОС (газета «Комсомольская правда в Саратове»):
Почему в конце 2014 года во время резкого скачка доллара Банк России принял решение повысить ключевую ставку до 17%, а сейчас, когда курс доллара так же растет, регулятор рассматривает дальнейшее снижение ключевой ставки? Несмотря на то что это два разных кризиса, не было ли это ошибкой и вы пересмотрели свою политику? И почему вы не снижали ключевую ставку значительно раньше, например полгода назад, и вот именно сейчас это должно помочь экономике, а до этого не помогло бы?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Во-первых, подходы к политике не пересмотрели, потому что ситуация сейчас кардинально отличается от ситуации
Почему мы не снижали ее раньше, полгода назад, таким же темпом. Но скажите, пожалуйста, полгода назад мог ли кто-то предположить, что так будет развиваться ситуация с пандемией и она окажет такое влияние на ситуацию в мировой экономике и на ситуацию в России. Да, мы снижали полгода назад ставку, но, действительно, не такими темпами, которые сейчас требуются, когда будут существенные (уже сейчас происходят существенные) провалы спроса. И мы считаем, что ставка будет эффективнее влиять, когда экономика начнет постепенно выходить из ограничительных мер.
ВОПРОС (газета Financial Times):
Вчера на совещании по банковскому сектору президент и некоторые участники высказали дополнительные предложения по поддержке экономики, в том числе расширение расходов государства за счет покупки банками нового госдолга. Поддерживает ли ЦБ подобные меры?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Действительно, у банков есть возможность дополнительно покупать государственные ценные бумаги. И как часто происходит в таких сложных ситуациях, банки предпочитают менее рисковые активы, бегут, что называется, в безрисковые активы, и в этом отношении государственный долг для банков сейчас привлекательный — и это возможное развитие ситуации.
ВОПРОС (агентство «Интерфакс»):
Рассматривает ли ЦБ возможность установления отрицательного значения антициклической надбавки?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Нет, не рассматриваем. У нас и законодательно нет такой возможности, да и нигде в мире я не знаю, чтобы применялась антициклическая отрицательная надбавка. Антициклическая надбавка — она действует следующим образом. Наоборот, она устанавливается на определенном уровне в хорошие времена для того, чтобы можно было ее использовать в сложные времена — распустить этот буфер. И поэтому многие страны устанавливают такие антициклические надбавки на высоком уровне, чтобы потом ими пользоваться. У нас антициклическая надбавка на нулевом уровне, но совершенно нет никакой ни возможности, ни необходимости ее снижать. У нас есть другие буферы, которые мы можем распустить, — макропруденциальные. Мы, кстати, их начали уже распускать, например, по ипотеке — объем где-то 110 млрд рублей, есть и другие буферы, по мере необходимости можно будет их распускать. Кроме того, мы разрешили банкам не соблюдать в том числе ряд надбавок по нормативам — безусловно, при соблюдении требований по дивидендам и бонусам.
ВОПРОС («Российская газета»):
Что будет с розничным кредитованием после открытия экономики? Как сильно просядет кредитный портфель банков, можно ли будет говорить о кратном падении по некоторым видам кредитования? Что может и планирует сделать Центральный банк в такой ситуации?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Безусловно, в таких сложных обстоятельствах обычно происходит снижение кредитования. Здесь вопрос про розничное кредитование, оно, по нашей оценке, будет себя вести несколько иначе, чем корпоративное кредитование. Потому что мы видим некоторое продолжение роста корпоративного кредитования, но это во многом связано с тем, что крупные корпорации приходят с внешнего рынка и обращаются за кредитами в банковскую систему и приходят с облигационного рынка. Но спрос населения на кредиты в этих условиях, конечно, снижается. И банки тоже более осторожно оценивают кредитные риски. Кратного снижения кредитования и сейчас, и по мере выхода из кризиса не видим. В целом, по нашей оценке, динамика розничного кредитования будет где-то около 0%, наверное, может быть, чуть в отрицательной зоне, при этом ипотека, на наш взгляд, будет расти — по нашей оценке, около
ВОПРОС (агентство ТАСС):
Защитники прав заемщиков фиксируют лавинообразный всплеск жалоб граждан, которые не могут получить кредитные каникулы. Видит ли ЦБ такую проблему, насколько распространены отказы в каникулах, с чем чаще всего они связаны и какое решение видит Центральный банк?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Действительно, мы видим, что есть отказы, люди не всегда получают реструктуризацию кредитов, когда обращаются в банки. Это связано со многими причинами. Первое, конечно, очень большой наплыв, сразу, практически единовременный, заявок на реструктуризацию. Оценка по многим банкам говорит, что в несколько раз больше за месяц, чем за прошлый год в целом. И конечно, банки настраивают эту систему, одновременно настраиваются параметры этих реструктуризаций. Мы видим, что сейчас динамика по одобрению заявок положительная. Значимая причина отказов связана с тем, что не соблюдаются критерии по реструктуризации, которые осуществляются, например, в силу закона, где банки обязаны реструктурировать этот кредит, если человек отвечает ряду критериев, и очень много отказов связано именно с тем, что, например, объем кредита больше, чем установлено в нормативных документах. В основном, наверное, эти причины.
У нас есть и колл-центр, и Служба по защите прав потребителей, мы, безусловно, будем отслеживать ситуацию, но мы видим, что и банки сейчас более активно стали разворачиваться. Конечно, для граждан и для малого бизнеса очень важна своевременность этой реструктуризации, понимание того, что не будут начисляться пени и штрафы. Надо сказать, что банки стараются также свою политику в этом отношении перенастраивать, понимая, что во многом это позволит поддержать кредитоспособность их будущих заемщиков, их будущих клиентов.
ВОПРОС («Известия»):
Почему банки так неохотно дают кредиты под 0% на выплату зарплат? Не в том ли причина, что это изначально высокорискованный кредит? Не стоит ли скорректировать условия?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Действительно, и Правительство, и мы говорили, когда только эта программа запускалась, что темпы ее разворачивания очень низкие, не очень эффективные, и это нас беспокоило. Мы это прорабатывали и с банками, в том числе для того, чтобы банки легче могли определять объем этого кредита. Вот сервис ФНС запущен, все эти вещи позволят наращивать динамику по этим кредитам. Конечно, помогло бы наращиванию динамики по этим кредитам и увеличение объема гарантированного покрытия, поручительства со стороны ВЭБ, сейчас это около 75%; 25% остается как риск на банках в таких условиях неопределенности, когда тяжело сделать оценку того, какое предприятие и в какой степени сможет восстановить свою платежеспособность. Банки, конечно, опасаются брать на себя слишком большие кредитные риски, чтобы не накапливать на своих балансах плохие активы, поэтому здесь, конечно, было бы важно увеличение поддержки ВЭБа. Плюс к этому в начале было подключено небольшое количество банков. Мы всегда ставили вопрос, что эту программу нужно расширять на большее число банков, не только на системно значимые банки, не только крупные банки, но и на банки достаточно хорошего кредитного качества — например, с рейтингом «А-». Наша программа беззалоговых кредитов, которая поддерживает правительственную программу по заработной плате под 0%, она допускает большее количество банков, в ней могут работать около 64 банков, если я не ошибаюсь. Но мы видим, что и количество банков тоже увеличивается, сейчас больше 20 банков подключено к этой программе, так что будем исходить из того, что программа будет развиваться, спрос в ней определенный есть. Мы будем постоянно мониторить ситуацию и отражать ее в том числе в «Финансовом пульсе», который выпускаем.
ВОПРОС (РБК):
Когда, по вашему мнению, экономика вернется на докризисный уровень?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Про квартальные темпы я уже говорила, что мы ожидаем в третьем квартале начало восстановительного роста, который продлится и в 2021 году, но за один квартал экономика — ни мировая, ни российская — не вернется в состояние до пандемии, поэтому годовые темпы роста у нас останутся отрицательными где-то до первого квартала 2021 года, и вот в этот период мы рассчитываем, что она начнет возвращаться на докризисный уровень.
ВОПРОС (из соцсетей):
На прошлой пресс-конференции вы говорили, что банки продлят сроки действия по истекающим картам. Мой банк сегодня на подобный вопрос отвечает, что технической возможности это сделать нет и карту можно будет перевыпустить, она будет доступна в электронном виде. Это даст возможность онлайн-оплат и безналичных платежей, но не снятия наличных и проведения операций, для которых требуется именно карта. Как вы можете это прокомментировать?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Мы действительно дали такие рекомендации и знаем, что платежные системы, которые работают на российском рынке, они в своих правилах предусматривают возможность проведения операций по платежным картам, срок действия которых уже истек. Более того, они тоже дали свои рекомендации банкам, и техническая возможность настроить свои процессы (а это нужно делать банкам, чтобы такая возможность была) — она тоже есть, и многие банки это уже сделали, потому что там определенная работа должна быть на их стороне, но некоторым требуется немного больше времени.
Мы будем следить за этой ситуацией, давать банкам разъяснения, если в этом будет необходимость, какие должны быть процедуры, и считаем принципиально важным, чтобы у людей была возможность это делать в условиях, когда действуют ограничительные меры. И если у вас проблемы не будут устранены, просьба обращаться в нашу интернет-приемную, мы по конкретным случаям и конкретным банкам готовы разобраться. И хотела бы при этом отметить, что мы видим продолжение увеличения расчетов с помощью безналичных платежей, действительно, востребовано то, чтобы люди пользовались картами.
ВОПРОС (РИА Deita.ru, Владивосток):
В связи с пандемией увеличилось число мошенничеств, связанных с банковскими картами. Как противоправным действиям противостоят кредитные организации и регулятор? Какие схемы наиболее популярны среди мошенников?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Действительно, мошенники у нас были и будут всегда изобретательны и пользуются, к сожалению, сложными ситуациями, в которые попадают люди. Мы регистрируем то, что участились случаи обзвона людей, когда предлагаются механизмы выплат, компенсаций с отсылками на государственные органы, предлагается помощь в оформлении кредитных каникул, о которых все слышали. Здесь очень много поводов. И главное здесь, и банки также рекомендуют, когда вам кто-то позвонил и выведывает у вас ваши персональные данные, данные карты, нужно повесить трубку и самому позвонить в ту организацию, в которой вы обслуживаетесь. Ни в коем случае нельзя называть персональные данные, данные банковской карты, совершать какие-то платежи. Как только у вас запрашивают данные, нужно положить трубку и дальше работать со своим банком.
ВОПРОС (газета «Ведомости», агентство Reuters, агентство «Рамблер»):
Возможен ли банковский кризис?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Сразу скажу: нет, невозможен.
ВОПРОС (газета «Ведомости», агентство Reuters, агентство «Рамблер»):
Может ли банкам понадобиться поддержка в этом году? Что делать, чтобы банки не накапливали плохие долги, о чем говорил Президент вчера на совещании?
Э.С. НАБИУЛЛИНА:
Безусловно, нынешняя ситуация отражается на ситуации в банках: качество активов снижается, многие граждане и бизнес реструктурируют кредиты. Это сказывается на недополученных прибылях банков, снижении комиссионных доходов. Но хотелось бы подчеркнуть, что ситуация существенно отличается от того, что было в 2008, 2014 годах. Банки сейчас обладают реальным эффективным запасом и капитала, и ликвидности. Они подошли к этой ситуации гораздо более подготовленными. При этом и мы также даем регуляторные послабления, для того чтобы, несмотря на свои запасы, буферы капитала, банки вот эти убытки могли растянуть во времени. Они неизбежно будут. На самом деле для чего и нужен этот капитал, для чего мы создавали макропруденциальные надбавки, хотя банки, безусловно, не выражали удовлетворения этим, а выражали недовольство. Буфер капитала у нас сейчас около 5 трлн рублей. Эти буферы капитала нужны для того, чтобы банки абсорбировали убытки от реструктуризации, от того, что кто-то не может платить кредиты, что качество активов ухудшается. И это, конечно, в этих условиях должно быть использовано. И еще раз: наше регулирование позволяет такие убытки растянуть во времени. Мы проводим регулярно стресс-тесты, и мы видим, что, несмотря на значительное снижение прибыли, у банков остается капитал, они могут проводить эти реструктуризации, могут продолжать кредитовать экономику. Но, безусловно, это ситуация на сегодняшний момент. Важно смотреть, как развивается экономика, как себя чувствуют заемщики банков. Мы всегда отслеживаем ситуацию с плохими активами на балансах, поэтому очень важны и меры именно поддержки заемщиков, чтобы не было чрезмерного накопления плохих активов на балансах банков, чтобы банки сохраняли устойчивость, доверие своих клиентов. Сейчас именно так и происходит.
Большое спасибо за ваши вопросы. Я еще раз напомню, что мы еженедельно выпускаем обзор «Финансовый пульс» и там более подробно рассказываем о текущей ситуации. И он сегодня будет после 6 вечера опубликован. И поскольку следующая пятница у нас выходной день, мы планируем очередную пресс-конференцию провести 8 мая, тогда же выйдет и наш очередной выпуск «Финансового пульса». И если потребуется, мы обсудим там и дополнительные меры. Если нужно будет, будем объявлять их и до 8 мая, если в этом будет необходимость. А так, я вам всем хочу пожелать здоровья — и оставайтесь дома. Спасибо за внимание.