Интервью Кирилла Тремасова «Курской правде»

– Если бы к вам подошел 10-летний ребенок и спросил, что такое инфляция, что бы вы ему ответили?

– У меня трое несовершеннолетних детей, поэтому вопрос: «Папа, а чем ты занимаешься в Центробанке?» – тот самый, на который я уже натренировал ответ.

Сыну я говорю так: «Ты что чаще всего в магазине покупаешь?» – «Колу». – «Сколько она стоила в прошлом году?» – «98 рублей». – «А сейчас?» – «Столько же…» – «Значит, твоя личная инфляция – ноль. А вот если бы она стоила 102 рубля, какая была бы инфляция?» – «Около четырех процентов». – «Вот папа и добивается того, чтобы инфляция в стране соответствовала четырем процентам…»

– Почему такая цифра – четыре процента? Откуда она взялась?

– Банк России перешел на режим таргетирования (удерживания на цели) инфляции в конце 2014 года – к тому времени большинство стран мира уже выбрали этот режим и за 30 лет его существования убедились, что он достаточно эффективный. А цель в четыре процента находилась около средних значений для развивающихся экономик. Почему нельзя выше? Слишком высокая инфляция дискомфортна для людей. Слишком низкая инфляция опасна тем, что может перейти в дефляцию, то есть в устойчивое снижение цен. Если вы, как потребитель, видите, что ценники меняются в сторону уменьшения, вы откладываете покупку. Спрос на товары и услуги падает, выручка у бизнеса падает – приходится сокращать рабочие места, что приводит к падению доходов населения. Начинается дефляционная спираль, которая ведет к серьезным экономическим проблемам – застою и рецессии. Такой период переживала Япония в нулевых годах, в этом плане даже появился термин «потерянное десятилетие»…

В области денежно-кредитной политики очень важно правильно выбрать цель, не сваливаясь в дефляцию, но в то же время и не уходя слишком высоко в инфляцию. Кстати, высокая инфляция – это же не просто дискомфорт, это проблемы: для бизнеса – сложнее планировать инвестиции, для людей – сложнее сохранить покупательную способность своих сбережений.

Четыре процента – тот показатель, которого мы придерживаемся и сейчас. Замечу, что в этом году Центробанк официально объявил о начале обзора денежно-кредитной политики. Это традиционная для центральных банков процедура, во время которой регулятор оценивает эффективность проводимой политики, уровень и формат выбранной цели по инфляции и другие параметры. Вопрос о повышении цели по инфляции точно не стоит, скорее, речь может идти о снижении, но это будет ясно только после глубокого анализа.

– А какая связь между ключевой ставкой Центробанка и инфляцией? И как правильно понять фразу главы Центробанка Эльвиры Набиуллиной о том, что для населения повышенная ставка будет лучше?

– Если вы держите депозит в банке, вас разве не обрадуют более высокие проценты? К слову, люди имеют не только накопления в форме депозитов, но и инвестиционные счета на биржах. Поднимая ставку, мы сдерживаем рост общего спроса в экономике, в котором учитываются и внешний спрос, и государственный спрос, и инвестиции, и наши с вами расходы. Если ставки низкие, ниже инфляционных ожиданий, они стимулируют людей больше тратить и меньше сберегать. Когда ставки высокие, они, напротив, стимулируют сберегать, делать накопления.

Когда случился кризис из-за пандемии, у населения провалились доходы и была задача поддержать спрос в экономике, в том числе с помощью снижения ставки. Сейчас экономика восстановилась, но по отраслям это восстановление неоднородно. Пандемия привела к тому, что потребительское поведение изменилось, как и структура расходов. Мы сократили расходы на услуги: некоторые из них стали просто недоступны, в отношении каких-то услуг сработал эффект самоограничения, и этот эффект, очевидно, еще будет продолжаться, пока сохраняются противоэпидемические меры. Вместе с тем возрос спрос на продукты питания и стройматериалы, на товары для загородной жизни. Вот это перераспределение спроса от услуг к товарам оказалось очень резким и масштабным. До кризиса россияне тратили на международный туризм 2,3 триллиона рублей – это более двух процентов ВВП. Туризм обвалился в прошлом году на 90 процентов, сейчас немного восстановился, но до прежнего уровня еще далеко, поэтому 2 триллиона рублей, по сути, переместились на внутренний рынок. И это резко разогрело спрос на товарном рынке: товарная розница сейчас процентов на 10 выше, чем была до пандемии.

Спрос растет быстрее предложения, и в таких условиях, если поддерживать спрос, это выльется в еще больший рост цен. Это к вопросу о том, зачем Банк России в текущем году начал увеличивать ставку. Вот именно для того, чтобы немного сбить потребительский ажиотаж и простимулировать людей к сбережениям. Мы на самом деле не боремся со спросом – речь идет о балансе, чтобы спрос и предложение росли параллельно, чтобы по динамике они соответствовали друг другу.

– Как все это поможет выровнять реальные доходы населения? Какой может быть спрос, если нет денег?

– Реальные доходы на самом деле упали далеко не везде: ситуация по отраслям неоднородна. В силу того, что есть дефицит трудовых ресурсов, начинается рост зарплат. Это уже происходит. Медики и курьеры стали получать больше. В лидерах строители, отрасль IT была лидером прошлого года.

– Почему официальная инфляция всегда выглядит ниже «кошельковой»?

– В потребительской корзине Росстата 556 товаров и услуг. Понятно, что каждый день мы потребляем лишь малую часть этой корзины. В то же время есть товары, которые мы действительно покупаем чаще, – понятно, что в голове откладывается динамика цен именно на эти товары. И мы судим по этой динамике товаров-маркеров об общей инфляции в стране – отсюда наше восприятие инфляции и инфляционные ожидания.

– Как вы считаете, сколько нужно времени, чтобы вернуть инфляцию к поставленной цели, и потребуются ли для этого новые инструменты, или же хватит того, что есть в арсенале?

– Ключевая ставка – это основной инструмент денежно-кредитной политики и основной инструмент управления спросом в экономике. По прогнозу Банка России, инфляция уже к концу следующего года вернется к цели. Наш прогноз – 4-4,5 процента, и в дальнейшем будем придерживаться, как я уже говорил, четырех процентов.

– В разных регионах страны инфляция ведь тоже разная. Какие из них оказались в лидерах по инфляции?

– В этом году – южные регионы. Во многом из-за туризма. Последняя цифра по инфляции в стране на конец августа – 6,68 процента, на юге в течение года она на процент-полтора была выше, чем по России. В Курске, кстати, тоже инфляция чуть выше, чем по стране. На конец августа она составляла 7,56 процента за счет роста цен на непродовольственные товары.

Инфляция по непродовольственным товарам составила 9,47 процента, при этом самый высокий показатель в 26,5 процента – по строительным материалам. По продовольственным товарам инфляция составила 8,01 процента.

– И что делать в этой ситуации в конкретно взятом регионе? У Центробанка есть чем воздействовать?

– Денежно-кредитная политика – это то, что проводится в рамках всей страны, реализовать ее в рамках только одного региона – это все равно что ввести в нем свою валюту. Такое невозможно…

Татьяна Ласточкина, «Курская правда», 30.09.2021

Фото на превью: Банк России